– Да у нас настоящий девичник! – весело замечает она.

Маленькая Миколь единственная радостно реагирует на энтузиазм Грейс, поднимая в ответ розовый стаканчик с соком. Но Миколь пять лет, что она знает о беспомощности, о тоске из-за невозможности воплотить свою мечту? Она с удовольствием следует семейным правилам, и пусть только кто-нибудь попробует нарушить привычные ритуалы – забудет искупать ее вечером или почистить с ней зубы, не положит в рюкзачок вкусное печенье на полдник в садике и не подготовит фартук для детских занятий по физике. В отличие от Бьянки Миколь не замыкается в себе. Она устраивает конец света, топает ногами и отчаянно рыдает. Возможно, если бы Бьянка визжала и плакала, хлопала дверями и закатила хорошую истерику, родители перестали бы притворяться понимающими и демократичными, повторять, что «желают ей только добра», хотя на деле прислушиваются к мнению первого встречного, а мнение Бьянки, которая отчаянно хочет быть услышанной, игнорируют.

Как-то Ирис спросила:

– Может, тебе сбежать из дома, чтобы поступить в Академию?

– Там требуется разрешение родителей, – печально ответила Бьянка. Но Ирис не сдавалась:

– Скажи, что ты сирота, придумай другое имя.

– Ирис, мы же не в кино.

Но сегодня за ужином Бьянке кажется, что она в кино. Грейс хвастается новым цветом волос, которые теперь выглядят неестественно ярко, как парик. Мама одета в черное, словно актриса в спектакле, и явно переборщила с макияжем. К тому же сегодня ее кулинарный талант почему-то дал сбой. Миколь распевает песенки, которые выучила в детском саду, и своим тоненьким голоском развлекает двух женщин и подавленную сестру. Бьянка не удивится, если вдруг раздастся команда «Стоп, снято!» и на кухне появится режиссер.

Разумеется, Грейс заглянула в гости не просто так, а с определенной и довольно невыполнимой миссией: оживить Бьянку, рассказав, что тоже хотела стать балериной и даже проучилась несколько лет в Академии. К счастью, эти «мучители из Академии» не отбили у нее интерес к танцу, и Грейс каждую субботу ходит на занятия, даже участвует в конкурсах…

Грейс храбро проглатывает неудавшееся жаркое и суфле на десерт. Мама и Миколь уходят из кухни: малышке пора спать. Правда, сегодня ей бы хотелось нарушить правила и остаться за столом вместе с тетей Грейс. Протестующие вопли Миколь разносятся по квартире.

Бьянка молча слушает болтовню Грейс и пожимает плечами. Что она может ответить человеку, который выставляет напоказ свои провалы? Что с ней этого никогда не случится? Неужели родители совсем не верят в нее?

– Сказать правду? – спрашивает Грейс, у которой, очевидно, кончились аргументы.

Бьянка хочет в очередной раз пожать плечами. Но ей интересно выслушать мнение лучшей маминой подруги.

– Давай, – отвечает она.

– Ты только не обижайся, но они тебя не возьмут, – уверенно говорит Грейс.

– Почему?!

– Ну, я же объяснила: там очень строго отбирают учеников. На просмотры приезжают девочки, которые танцуют с раннего детства. Ты же начала заниматься не так давно, у тебя нет достаточной подготовки. Я‐то танцевала с пяти лет, к тому же обладала подходящим для балета телосложением… Говорю тебе как подруга: даже если ты захочешь попробовать, ни на что не надейся.

– Я не разочаруюсь, – отвечает Бьянка. Внезапно в ее сердце загорается надежда. – Но я хочу хотя бы попробовать. Мама должна разрешить мне попробовать, да? Потом я успокоюсь и обо всем забуду.

– Ну да, – сухо кивает Грейс.

Крики в соседней комнате стихают, и на кухню влетает Миколь. На ней пижама и розовая балетная пачка – подарок бабушки на Рождество.

– Я тоже балерина! – кричит девочка и кружится по комнате.

Мама бросает взгляд на Грейс и понимает, что та потерпела неудачу.

Перед входом в Академию собралась толпа. Все толкаются, задевают друг друга и жалуются на чужую невоспитанность. Напрасно охранник уговаривает собравшихся успокоиться и не устраивать давку, ведь места хватит всем. Люди словно боятся, что в любую секунду вход перегородит решетка или гильотина. Наконец все проходят в холл.

В основном здесь женщины: мамы, бабушки, тети – родственницы будущих балерин. Многие девочки явились на просмотр с идеальными пучками.

– Наша занимается уже шесть лет, – гордо сообщает чья-то бабушка, которая, видимо, провела все утро у парикмахера. В ушах у нее переливаются серьги с большими жемчужинами, а на щеках – яркие румяна. – Ее не могут не взять.

– Она начала танцевать в семь лет, и все благодаря мне, – добавляет мама девочки. – Это я разглядела ее талант. Она танцевала под музыку уже в три года!

Родители Бьянки вежливо слушают и улыбаются.

– Неужели? Какая молодец, – комментирует Арт.

– А ваша? – спрашивает женщина, показывая на Бьянку.

Папа открывает рот, но мама отвечает быстрее:

– Она сама захотела прийти сюда.

– Конечно, они сами захотели, а как же иначе, – откликается женщина и смеется. – Наша дочь, Беба, тоже сама приняла решение. Правда, дорогая?

– Она сама все сделала с помощью интернета. Этой штуки, которую используете вы, молодые, – бабушка прижимает к себе худенькую внучку.

– С нами приехала моя сестра, – поясняет мама Бебы, показывая на молодую женщину с пучком и ярким макияжем. – Она тоже танцовщица, но занимается современным балетом. Она хорошо знакома с одним из преподавателей Академии.

Арт и Барбара, родители Бьянки, протягивают руки, здороваются. Бьянка отходит в сторону, стараясь не слушать. Это не так уж сложно: нужно перестать концентрироваться на отдельных словах, и тогда болтовня станет похожей на чириканье скворцов.

Бьянка, конечно, знала, что будет не единственной претенденткой. Знала и то, что на просмотр приедут люди с разных уголков страны. Но чтобы такая толпа… Неужели весь мир вдруг узнал о балете и решил поступить в Академию? Бьянка тайком разглядывает других девочек. Все они того же возраста, что и она (претенденток постарше и помладше развели по другим помещениям). Но некоторые выглядят гораздо взрослее. Они накрасили губы, подвели глаза, нарумянили щеки. На них – специальные купальники и кашемировые кардиганы, трико и гетры. А некоторые одеты в спортивные костюмы и кроссовки знаменитой марки одежды для танцоров. Бьянка не могла и предположить, что многие девочки на просмотре решат притвориться настоящими балеринами. На ней очень простая пачка, а волосы собраны в высокий хвост.

Папа незаметно подходит к дочери и кладет руку ей на плечо:

– Как ты?

– Хорошо. Хорошо.

Арт кивает. Когда Бьянка дважды произносит «хорошо», это значит, что она спокойна и чувствует себя в своей тарелке.